"Александра". В.И.Панкратова - учитель русского языка и литературы
«Так как у сердца меня носила,
В сердце своем я тебя ношу».
Ярослав Смеляков
(Памяти моей мамы Науменко Александры Михайловны)
Воспоминания! Воспоминания!.. Они приходят неожиданно, тревожат душу и улетают быстро. Сегодня выдалась тревожная ночь. Долго не спалось, а потом сквозь сон слышала Александра и лай собак, и окрики, и плач, и последнее слово «мама», которое сначала громко кричала, а потом всё тише, тише и, наконец, шепотом, растягивая слоги и всхлипывая. Мама осталась там, дома, теперь уже далеко. Она ещё хорошо помнила, как мама торопливо застёгивала пуговички на её кофточке, завязывала платочек кончиками назад, чтобы хоть как-то спрятать эти чёрные непокорные локоны, которые выбивались из-под платка. Одна рука тут же гладила её голову, а другая засовывала сухарик в дальний кармашек... « Съешь в дороге. Когда ещё накормят. Да и будут ли?». Никто не знал, куда везут их детей, почему забирают? Только слышали все: «Германия», «арбайтен» Она уже смешалась в толпе, а мама Мотя всё кричала: «Не забывай нас, Александра!». Не потеряйся... Береги себя... Возвращайся домой . Конечно, она уже не слышала эти слова, потому что кричали и плакали все, над полем стоял сплошной вой! Но в голове Александры, как молоточками, стучали мамины слова. « Не забывай нас, возвращайся! Помни, тебя зовут Александра, Шура...».
Вагон, куда определили Александру, был тёмный, но сухой. Она забилась в уголок, не выпуская из рук свой узелок, куда мама положила сменное белье, горсточку сушеных яблок, лепёшку и маленькую иконку. Она немного успокоилась, да и все сейчас молчали. Иногда кто-то всхлипывал, в дальнем углу переговаривались. Александра в этом вагоне не видела свою подругу Вальку, рыжую, высокую соседку, с которой ещё дома поклялись быть везде вместе и даже ходить за руку, как две сестры. Она прикрыла глаза, стучали колёса поезда. Александра еще раз на минутку представила и маму, вытиравшую слёзы, и сестрёнку Машу, которая крепко держалась за мамину юбку (это было её постоянное место и наказ ни в коем случае не выпускать из рук мамин подол), и маленького братишку Колю. Он вовсе сидел на руках у мамы. Александра в семье была старшая. Но как старшая сейчас она ужасно завидовала своим младшим, они рядом с мамой. Она ещё раз вспомнила, как мама торопливо прижимала её, гладила и всё говорила, и говорила. Тепло маминой руки пробежало по её телу, она глубоко вздохнула, и запах маминой юбки ещё ласкал её, но потом, как она ни старалась, «мамой уже не пахло».
Она вспоминала, как пришло это страшное слово «война»! Как уходил на фронт отец, давая ей наказ: «Ты, Александра, старшая, помогай матери, береги младших...». Как же теперь мама будет одна?
Пришло время, когда у всех на устах было одно слово - «фронт» , слышались взрывы, чаще летали самолёты, деревня затихла. Однажды Александра заметила, что мать вяжет узлы, собираясь в дорогу. Решили ехать на Украину к своим, к дядьке Макару, который жил в шахтёрском городке Макеевка Донецкой области. Встретили их хорошо, приютили в летней кухне. Мама Мотя сразу пошла работать, Александра, как могла, помогала по дому. Но однажды, раньше обычного, прибежала мать домой. Разнеслась весть, что всю молодёжь немцы будут угонять в Германию работать. Александра росла худенькой, ростом маленькой, но очень подвижной. Никто не давал ей 15 лет.
Стояла осень. Уже по ночам опускались туманы, веяло прохладой. В один из таких дней и провожали со всеми вместе Александру в Германию. Теперь она ехала в незнакомую ей страну, откуда пришла на её землю эта война, забрав отца, разорив их дом, лишив её радости быть рядом с мамой, Машкой и Колей... Она заплакала с новой силой, слёзы градом катились по щекам. Она плакала так, как никогда ещё не плакала. Плакала о том, что теперь долго не увидит своих, что впереди что-то страшное и неизвестное, и что решать и думать нужно без чьей-то подсказки. Рядом кто-то тихо толкнул её в плечо. Послышались слова: «Слезами горю не поможешь. Надо беречь силы...». Познакомились. Это была девочка-подросток, звали её Тамара, она из Житомира. Оказывается, в пути к ним в вагон подсаживали ещё народ. Тамара была одна из них. Они прижались друг к другу, пригрелись. Тамара была старше Александры на год, но крупнее телом и более серьезной в разговорах. Тамара многое уже пережила, слез у нее не оставалась. Жила она у своей тетки, т.к. осталась круглой сиротой. Они долго еще шептались, но вскоре сон победил их разговоры.
Проснулись от духоты и оттого, что все зашевелились. Поезд стоял. Кто-то сказал, что будут кормить. Александра вспомнила, что в дальнем кармашке лежит мамин сухарик, но его она не тронет, оставит на самый трудный день, когда захочется есть. Есть и сейчас хотелось так, что «сосало под ложечкой».
Впервые за время пути загремел засов, и во всю ширь открыли входную дверь. Была дана команда: «Выходить!». Всех построили по вагонам. Александра шагала рядом с Тамарой, чувствуя в ней защиту и опору, она боялась ее потерять. Им раздавали чашки с похлебкой, и они тут же усаживались в кружок. Похлебка ничем не пахла, была жидкой, невкусной. Так хотелось достать мамин сухарик, размочить его и пососать. Но Александра тут же подавила это желание. Но на мгновение почувствовала во рту вкус ржаного хлеба, который редко, но появлялся в доме в виде таких вот сухариков, а так все чаще лепешки с примесью лебеды, крапивы, мерзлой картошки.
Отдых был коротким. Вокруг стояли солдаты с автоматами. Звучалачужая речь, от которой Александре становилось еще страшнее. При первой же команде они с Тамарой заторопились в свой вагон, на свое место. Теперь при свете они смогли хорошо осмотреть свой вагон, в котором раньше, очевидно, перевозили уголь, а теперь вотвезли их. Все торопились, старались занять прежние места, но и с любопытством вглядывались в лица других, с кем предстояло коротать оставшийся путь. В вагоне стало шумно. Уже никто не плакал, но и не смеялся. Разговаривали друг с другом, и оттого стоял общий гул. Александра и Тамара молчали. Каждая думала о своем, но обе они понимали, что едут далеко и надолго.
Ночью Александра проснулась оттого, что поезд стоял. Слышалась чужая речь. Заснуть она больше не смогла. Подвинувшись ближе к Тамаре, прижав свой узелок, Александра стала прислушиваться к тому, что происходило на улице.
Разгружали их ближе к утру. Страшные окрики заставили их всех зашевелиться и быстро выходить из вагона. Длинная шеренга мальчишек и девчонок двинулась к дороге, где их всех посадили в закрытые грузовики. К месту назначения они приехали, когда совсем рассвело, но солнца не было. Дул слабый ветерок и было прохладно. Вдали были видны какие-то постройки, горы насыпанной щебенки. Машины остановились возле огромных ворот. Поселили в деревянном бараке. На этом день был закончен. Но Александра понимала, это ее новое место жительства. Свою соседку Вальку она так и не встретила. Шли разговоры, что кто-то не выдержал эту длинную дорогу, кто-то пытался бежать и был застрелен... И много что еще говорили. Но Александра надеялась, что она обязательно найдет свою подругу.
Гудок разбудил всех очень рано. Многие по привычке бегали очень быстро, потому что знали, что делать. Александру и Тамару, как новеньких, определили в особый отряд. Старик-немец на ломаном русском языке познакомил всех с порядками в лагере, условиями и работой. Затем им выдали спецодежду, которая состояла из серого платья, такого же фартука и перчаток. Автобус увозил всех на большую «фабрику», так называли место работы. Провели по широким, но тусклым коридорам в большой цех. Стоял шум, двигались ленты конвейера, а по обе стороны стояли девушки. Они должны были руками убирать породу, освобождая руду. Девушек поставили на свое рабочее место. Александра и Тамара стояли друг против друга. Рабочий день длился десять часов, а так как он был первым, то к концу его девушки не чувствовали своих рук и еле-еле стояли на ногах.
Дни бежали друг за другом. Намаявшись за день, девчонки быстро засыпали, но каждой ночью просыпаясь то ли от холода, то ли от грохота, Александра вслушивалась в темноту. Девочки спали беспокойно: кто-то всхлипывал во сне, кто-то выкрикивал слова, а кто-то давал волю слезам и тихо подвывал, закрывшись тоненьким одеялом. Эту ночь Александра не спала, тревожно было на душе, но она не плакала, потому что помнила слова Тамары: «Будешь реветь, силы потеряешь, а нам нужно домой вернуться, на Родину». Она плохо соображала насчёт слова «Родина», а вот домой, к маме, ей очень хотелось. Закусив губы, она шмыгнула два раза носом и стала думать о хорошем. Завтра 26 октября, день её рождения. Ей так хотелось отметить этот день в календарике над кроватью (над каждой кроватью у девушек висел самодельный календарик), но какая-то сила её остановила: «Не торопись, ещё нет 6 часов...», она представила, как мама в этот день ласково трепала её за ухо, совала ей под подушку кусочек сахарку или даже леденец, припрятанный ею заранее, и говорила: «Вставай, Шура, пора! Я ухожу на работу». Вспомнят ли о ней дома сегодня? Ну, конечно, вспомнят. Ведь ей исполняется 15 лет.
В таком хорошем настроении она встретила и гудок, как ей казалось, гудевший по-особому и дольше положенного, и свой первый день рождения на чужбине.
На утренней поверке староста Фриц объявил, что Александра сегодня дежурная по столовой в честь дня рождения. Столовая - это было особое место. Находилась она наверху, внизу спальные комнаты. Когда были дежурными свои девочки, вечером появлялся припрятанный кусочек хлеба или сыра. Садились в кружочек, по очереди отщипывали крошечку и долго смаковали, проглатывая, когда подходила очередь вновь отщипывать крошечку. Поднималосьнастроение, кто-то пытался шутить. Но была такая традиция перед сном, за несколько минут до отбоя, все затихали: вспоминали родных, дом, читали молитву, думали о своём, загадывали желания... Александра мысленно улетала к маме, Машке, Коле, пыталась вспомнить мельчайшие подробности их прошлой жизни. Успевала даже о чём-то спросить, но ответа никогда не получала, да и не успевала, гремел отбой.
В лагере жили дружно. Знакомились с девочками из других отрядов, всё чаще замечали на своей территории взрослых парней. Они работали в шахтах, поднимали и опускали вагонетки с рудой. В один из таких дней староста Фриц собрал группу, в которой были Александра и Тамара, для похода в деревню. Они часто посещали близлежащие деревни, в которых им отдавали поношенную одежду, нагружали корзину продуктами. Фриц как - то сразу приметил эту маленькую, худенькую, с чёрными кудрями девочку. При встрече старался о чём-либо спросить и всегда стал брать её в эти походы в деревню. В один из таких дней Александра познакомилась с парнишкой из Харьковской области, теперь ей совсем не было страшно, Иван всегда и всюду был рядом. Сегодня он угостил её яблоком, а вчера протянул букетик ромашек, сказав при этом: «Ты будешь моей ромашкой».
Сегодня исполнилось 3 года, как Александра жила вдали от Родины. Благодаря своей общительности, она имела друзей во всех бараках лагерной территории, поэтому и новости приносила разные: кого перевезли в другой лагерь, кто приехал из новеньких, что слышно из родных мест. Плохие новости сменялись хорошими и наоборот. Но самая главная новость была та, что принёс Иван со своими друзьями: наши наступают, и поговаривают о скорой победе.
Радовались все. Но тихо, сквозь слёзы, обнимая друг друга и пожимая руки. Одна Александра от всей души выразила свою радость. Со словами «Сталин победит», «Гитлер капут» она вихрем пронеслась по лагерной площади. Потом был холодный карцер и наставления старика Фрица: «Шура, так нельзя, умей держать язык за зубами», - показывая на рот пальцами, говорил Фриц. «Тебя «пух» (убьют)», - объяснял он ей долго и терпеливо. Там, в комендатуре, он заступился за эту русскую дивчину. Пытался сказать, что она ещё ребёнок, несмышлёныш, русский характер показала.
Александра давно уже была не ребёнок. Время делает своё дело. Страх исчез, в душе копилась сила и желание выжить, победить и увидеть свою Родину. А это теперь она прекрасно понимала: и мама, и дом и, может быть, живой отец. И...и... всё, что она любила и помнила. Да и внешне она стала взрослой девушкой, вытянулась, похорошела. Вот только чёрные локоны подстригла коротко, и маленькая её голова была похожа на мальчишечью., «Вот мама удивится, не узнает», - думала Александра. Спросит: «Что тебе, девочка, надо?». А я ей скажу: «Мама, это я, твоя Шура!».
Победа пришла неожиданно. В барак зашел огромный человек в синей-синей форме, сам чёрный, и только ряд белых зубов и широкая улыбка на лице. Воцарилась тишина. По жестам и по тому, что этот человек раздавал всем плитки шоколада, девочки поняли, что он хороший.
Это потом Александра говорила, что их освободили американцы.
Шёл июнь 1945 года. В течение недели составляли списки и отправляли домой. Везде была суета, неразбериха, шум. Александра не знала, куда ей ехать, поэтому решила ехать с Иваном в Харьковскую область. Уже здесь, в доме Ивана, она получила весточку, что мама Мотя с сестрой Машей и братом Колей уехали на большую стройку, на Урал, в Челябинскую область.
В семье Александры и Ивана подрастал первенец Борис. Но в мечтах она давно уже была там, на Урале, где были её родные. Мать писала, что идет большая стройка, строится Челябинский тракторный завод. Вскоре Иван и Александра прибыли в Челябинск, устроились на работу, началась счастливая, мирная жизнь. В 1954 году прозвучал призыв: «На целину!».
В первых рядах комсомольцев были Александра и Иван. 25 марта 1954 года поезд привез их на станцию Байтук. Поселились в маленьком поселке с красивым названием «Синий Шихан»- отделение Брединского зерносовхоза. Иван- бригадир, Александра- домохозяйка, в семье двое маленьких детей. Затем было центральное отделение Брединского зерносовхоза, совхоз Калининский... Растили хлеб, строили дороги, воспитывали детей, радовались жизни.
55 лет прожила в Брединском районе Александра. 25 марта 2009 года ее не стало.
Последнее время Александра не помнила, что сделала за этот день, да и не старалась вспомнить, но каждое утро все звала своих девчат: Нина, Лида, Тамара... я сегодня дежурила в столовой, хлебушек принесла.
Теперь же я просыпаюсь ночью и слушаю, не топает ли моя Шура, не стучит ли на кухне? Нет! В ответ тишина... Слезы застилают глаза. Я ведь помню, как ты заплетала мои косички, помню, с какой любовью шила мне платьице на 1 Мая. Ты учила меня печь пироги и блины. Ты помогала мне растить сыновей, твоих внуков. В память отебе растет внук Александр, зеленеет елочка, с любовью посаженная внуками на твоей могиле.
Ты была самая лучшая мама на свете.
В. ПАНКРАТОВА, учитель русского языка и литературы 1-й категории МОУ Комсомольская СОШ |
.jpg)
